Читать книгу "Биполярники. Как живут и о чем мечтают люди с биполярным расстройством - Маша Пушкина"

И в какой-то момент меня просто выключает. Следующие семь дней я лежала в кровати в каком-то полубреду, не в силах встать. Иногда вставала попить воды, шла на кухню долго, держась руками за стену. Иногда пыталась привести в себя в чувство холодной водой. Сил стоять не было, поэтому душ я принимала сидя, он опустошал еще больше, поэтому я доползала до кровати и снова провалилась в дремоту. Мысли крутились вокруг негатива, и я была не в состоянии думать ни о чем хорошем. Это было состояние вне времени, казалось, оно было всегда, и будет продолжаться вечно.

Казалось, что депрессия никогда не закончится и сожрет меня с потрохами. Она подкидывала страшные мысли. Чудовищные мысли. Мысли о том, что жизнь не имеет смысла и мне в ней нет места. В такие моменты главное – просто дышать и не идти вслед за этими мыслями. Не менять однажды принятого решения. Мое решение – прожить свою жизнь во что бы то ни стало, как бы мне ни было тяжело. Я пройду этот путь, пройду так, что после смерти мне не будет стыдно смотреть Богу в глаза. Я держусь. Руками, зубами, ногами, я упираюсь всем телом, я упираюсь всем своим духом. Следующие дней десять настроение прыгало, как теннисный мячик, от радости до отчаяния. Иногда этот коктейль приправляли ярость и тоска.

Когда ко мне вернулась способность ходить и соображать, я попросила у своего психолога телефон врача. И вот я у психиатра. Люди этой профессии всегда пугали меня, хотя я даже не знаю, чего именно боялась. Он сидит напротив меня в синем свитере и темных джинсах. Нога за ногу. Высокий и худой. Интеллигентный. Ему чуть больше пятидесяти. Держит ручку и планшет в тонких пальцах. Он – само спокойствие. Мне не просто нравится этот взгляд. Мне он необходим. При словах: «три дня не спала, ела ЛСД и грибы», – лишь слегка поводил бровью.

Когда узнаешь о своем диагнозе (что таить, он действительно страшный и звучал для меня, как приговор), просто необходимо какое-то время, чтобы его принять. Это «какое-то время» у всех длится по-разному. Мне понадобилось несколько лет. Все эти несколько лет я почти каждый день читала про свою болезнь. Сначала это были популярные статьи на психологических сайтах. Затем мои поисковые запросы становились все сложнее и конкретнее. Я попадала на специализированные ресурсы для врачей, находила книги и материалы конференций. Со временем я начала путаться в своих закладках и скачанных книгах. Что читала, а что нет? Где хранить? Как систематизировать? Так пришла идея выложить это все в сеть в формате блога. Потом я нашла группу поддержки в Фейсбуке, начала общаться, и оказалось, что другим людям этот сайт тоже стал интересен. И он ожил! Ребята стали переводить статьи, писать и размещать там материалы сами. Мы скачивали журналы, взялись даже за перевод книги. Мне бы хотелось, чтобы все это развивалось. Чтобы у нас в России появился аналог американских BPhope и Depression and bipolar alliance – это большие и хорошо организованные сообщества людей, многие из которых прошли через болезнь сами и теперь помогают с ней справиться другим.

Некритичное состояние

Михаил, 31 год, архитектор информационных систем

Я всю жизнь был очень активным и деятельным человеком. По-моему, в моем характере не было серьезных недостатков. По образованию я инженер-математик, по роду деятельности – программист, технический архитектор, тренер, руководитель группы, занимаюсь внедрением информационных систем для ведущих российских компаний. Закончил одну из лучших школ Москвы, без экзаменов поступил в несколько лучших технических ВУЗов, был самым успевающим студентом в группе. На момент начала моей истории болезни я был женат, работал в одной из крупнейших компаний в отрасли. Созданная мной рабочая группа считалась, наверное, лучшей в мире по одному из программных решений, а я – одним из лучших специалистов. Горизонты были прекрасны! А дальше…

Мания

Первый раз биполярное расстройство настигло меня в 25 лет. Я работал над сложным проектом как IT-архитектор, совмещая это с руководством проектом, и на мне же были функции руководителя группы. Вкладывал себя в эту работу полностью, что, в итоге, привело к серьезному упадку сил. У меня началась депрессия. Внутри появилось ощущение тряски, беспокойства. Год я пытался бороться с этим, ходил к психологу, к неврологу, но это не помогало. Мне становилось только хуже. Со временем состояние стало таким, при котором я уже ничего не мог делать. Пришлось уйти из проекта. Моим здоровьем обеспокоились родные. В итоге родственница, врач, отвезла меня в Городской центр пограничных состояний.

Я договорился не ложиться в больницу, а регулярно посещать врачей. Таким образом, постоянно был под наблюдением. Но лечение, видимо, было некорректным, и у меня стремительно разворачивалась мания. Отчасти в этом был виновен я сам, поскольку стал принимать антидепрессанты «по настроению», на свое усмотрение. С другой стороны, считаю, виновата и молодая врач. Думаю, что она должна была заметить мое состояние, ведь я ходил к ней строго по расписанию несколько раз в неделю, и поведение мое порой было вызывающим. К примеру, то, как я на Мерседесе с личным водителем заезжаю прямо на территорию больницы, должно было навести ее на размышления. Она либо не обратила должного внимания, либо не смогла донести до меня свое мнение. Так или иначе, меня вынесло в настоящую манию.

Само по себе состояние мании кажется интересным и очень веселым, находиться в нем просто прекрасно. Изнутри оно не выглядит чем-то плохим, ненормальным. Ты испытываешь постоянную эйфорию, душевный подъём, появляется много интересных, свежих, невероятных идей и проектов, за которые ты начинаешь необдуманно хвататься. На самом деле это очень опасно и совсем не весело. Сейчас понимаю, что в период мании наделал огромное количество глупостей. Находясь в своеобразном «полете», я начал большое количество проектов и «бизнесов», пользуясь услугами разных людей. Как оказалось впоследствии, большинство из этих «коллег» были аферистами и высосали из меня огромное количество денег. В результате я остался должен около четырех миллионов рублей (курс доллара был тогда 1 к 30, а моя зарплата в районе 100 тысяч рублей). Мания между тем сменилась глубочайшей затяжной депрессией.

Абсолютно не представляю, как бы я из этого выбрался. В решении проблем мне сильно помогла подруга, которая действовала, пока я был в состоянии овоща. В период депрессии я ушел от жены. Тем не менее, уже после расставания она вместе с ее родителями закрыла большую часть моего долга, за что я им безумно благодарен. Депрессия после мании была тяжелой. Тому способствовали и лекарства, назначенные врачом. В состоянии растения, в котором я пребывал, было невозможно думать, трудно перемещаться, пользоваться техникой и просто клавиатурой. В тот момент я едва не лишился работы, при том, что работа была мне сильно нужна, чтобы выбраться из долгов. Остался там лишь благодаря моей прекрасной руководительнице, которая позволила выкарабкаться. Большое ей спасибо!

Вторая история была похожа… «Благодаря» моему частному психологу я потерял еще несколько миллионов. Он стал убеждать меня отказаться от лекарств. Позже психиатр сказал, что такие советы просто преступны. Итак, по рекомендации психолога я начал самостоятельно, без консультации с врачом, снижать дозу, и мое состояние дестабилизировалось. В итоге два года назад со мной случился повторный срыв в манию. Я осознавал, что со мной происходит. Но в то время я встречался с девушкой, которая отговорила меня от возвращения к таблеткам. А когда мания развернулась во всю силу, я уже ничего не мог изменить. Голову снесло напрочь, и я потерял контроль над собой. Мне кажется, в мании в человеке преувеличенным образом проявляются его личные черты, плохие или хорошие.